– В России продолжается третья волна коронавируса, при этом в различных регионах достаточно часто изменяется режим ограничений – то усиливается, то ослабляется. По вашим ожиданиям, как это скажется на экономике и финансовом рынке?
– Потребительская активность в целом по стране в июне-июле восстанавливалась, несмотря на рост случаев заболевания COVID-19 и ограничения. Потребление в эти месяцы в номинальном выражении росло в среднем примерно на 10% год к году, а в первую неделю августа вообще подскочило на 20% – главным образом за счет «президентской» выплаты на школьников. На мой взгляд, ограничения повлияли скорее на динамику конкретных отраслей, чем на общую картину. Например, в Москве введенные правила посещения ресторанов по QR-кодам снизили траты населения на общепит в моменте примерно на 12%.
Сейчас, судя по всему, пик третьей волны в России пройден. Ограничения ослабляются, и это способствует росту потребительских расходов. По нашим оценкам, текущая динамика потребительского спроса соответствует темпам роста ВВП на уровне 4,2-4,3% по итогам этого года. Структура потребления становится все больше похожей на докризисную. Сектор услуг вернулся к устойчивому росту в номинальном выражении (+3,8% в июле). Но надо понимать, это все еще восстановительный рост после сильного падения в прошлом году. Я считаю, основные риски для экономического роста связаны не с внутренними, а с внешними факторами. Замедление темпов роста других экономик, того же Китая, может привести к снижению внешнего спроса и, следовательно, к более низким темпам роста у нас.
– Как новая волна коронавируса и ее последствия для экономики скажутся на клиентах банка? Ожидаете ли вы заметного ухудшения финансового положения ваших клиентов? Понадобится ли новый «раунд» реструктуризаций?
– Финансовое положение наших заемщиков остается стабильным. Несмотря на новую волну коронавируса, мы наблюдаем заметный рост заработных плат последние несколько месяцев. В мае медианная номинальная зарплата выросла на 7,1% в годовом выражении, а в июне – на 10,6%. Совокупный фонд оплаты труда практически вышел на те уровни, которые мы бы наблюдали, если бы не было пандемии. Это способствует снижению уровня долговой нагрузки населения.
Более того, качество нашего кредитного портфеля продолжает улучшаться: доля просроченной задолженности на конец июля составила 3,7%, а год назад была 5%. В таких условиях в новых реструктуризациях я большого смысла не вижу.
– Банк России из-за повышенной инфляции и инфляционных ожиданий повысил ключевую ставку на 2,25 процентных пункта в совокупности, до 6,5% годовых. Однако Сбербанк несмотря на ужесточение монетарной политики понизил ставки по некоторым своим кредитным продуктам. Что позволяет банку проводить такую процентную политику? И когда стоит ожидать от банка повышения ставок по кредитам и вкладам?
– Главная причина нынешнего увеличения ключевой ставки – рост инфляции. В будущем инфляция, скорее всего, вернется к целевому уровню Банка России в 4%, и тогда ключевая ставка, вероятно, вновь будет снижаться. Многие наши кредитные продукты – долгосрочные, поэтому при формировании ставок по ним мы, конечно, отталкиваемся от ожиданий по будущей динамике ставки ЦБ, а не от ее текущего уровня. Долгосрочные ставки по ОФЗ еще в январе-марте подросли на 1 процентный пункт и остаются примерно на том же уровне до сих пор – и это несмотря на рост краткосрочных ставок на фоне последних решений Банка России. О чем это говорит? О том, что после недавних повышений ключевой ставки рыночные ожидания относительно длинных ставок сильно не изменились.
Сейчас мы не планируем повышать ставки по потребительским кредитам, будем наблюдать за рыночной ситуацией.
– С 1 июля в России изменились правила выдачи ипотеки на новостройки под 7%. Как изменился спрос на такие кредиты? Видит ли банк переток клиентов, желающих взять жилье в новостройке, в собственные программы банка или на вторичный рынок?
– Из-за изменения условий по основной ипотечной госпрограмме спрос на эти кредиты предсказуемо падает. По итогам июля в «Сбере» он снизился примерно в 1,5 раза относительно среднего за первое полугодие. Мы ожидаем, что эта тенденция продолжится, и во втором полугодии доля госпрограммы в объеме выдач всеми банками снизится с 26% до 9%, а общий объем выдач ипотеки во втором полугодии в целом по рынку будет ниже, чем в первом, на 5-7%.
Но снижение выдач по госпрограмме будет частично компенсировано за счет роста семейной ипотеки. Напомню, что недавно она была расширена на семьи, у которых есть один ребенок. Из-за роста базы потенциальных заемщиков объем выдач в рамках этой программы по итогам второго полугодия может вырасти в 1,8 раза. Уже в июле объемы выдач по семейной программе в «Сбере» выросли примерно на треть относительно среднего за первые шесть месяцев 2021 года.
Другой тренд, который также сгладит эффект от снижения выдач субсидируемой ипотеки, – это рост спроса на ипотеку по акциям застройщиков. В июле объемы выдач по ней выросли в 1,5 раза относительно среднего за первое полугодие.
– Банк России допускает, что темпы роста ипотеки в этом году смогут превысить прошлогодние – 20-24% против 21,6%. Согласны ли вы с прогнозом регулятора? Какие выдачи ипотеки банк ждет по рынку и у себя по итогам года?
– Я вполне допускаю, что по итогам года мы увидим темпы роста ипотечного портфеля немного выше прошлогодних, ближе к верхней границе прогноза Банка России. Но во многом это будет эффектом низкой базы. Напомню, что из-за коронакризиса и введенных ограничений в первом полугодии 2020 года спрос на ипотеку очень сильно просел. Конечно, росту ипотечного портфеля до конца года будет способствовать и сохранение относительно низких ставок по этому продукту. В нашем базовом прогнозе ипотечная задолженность в целом по рынку к концу года достигнет 11,4-11,6 триллиона рублей.
– Какая средняя ставка по рынку может быть по итогам года?
– Ставки на первичку не будут расти пропорционально ключевой ставке. Причины я уже называл – это ожидания снижения ключевой ставки в будущем, сохранение льготных программ, а также акции застройщиков, которые часто на первые 6-12 месяцев ипотечного кредита предлагают ставки около нуля. Рост ставок на вторичку будет заметнее, поскольку ее не затрагивают льготные программы и акции. Следовательно, ставки на вторичку больше зависят от движения ставки Банка России.
– Россияне сейчас все активнее уходят в онлайн. Как в банке изменилась доля полностью безналичных клиентов? Многие ли из ваших клиентов все еще обналичивают зарплату?
– Доля полностью безналичных клиентов уверенно растет с 2014 года. Тогда она составляла около 25% наших клиентов, сейчас же – немногим меньше половины. Что касается обналичивания зарплат – за последние два года объемы обналиченных средств остаются на одинаковом уровне год к году. Причем мы наблюдаем выраженную сезонность спроса на наличные. Например, в декабре он традиционно выше, в январе – ниже.
– Как у вас развивается сервис онлайн-ипотеки – многие ли решаются такую сложную сделку проводить удаленно?
– Да, ипотечные онлайн-сервисы уже сейчас очень востребованы, и мы их активно используем. Например, в июле этого года около 80% всех ипотечных сделок «Сбера» прошло с электронной регистрацией права собственности, а почти половину – точнее 47% – всех заявок на ипотеку от клиентов составили онлайн-заявки. Сейчас мы работаем над пилотным проектом по онлайн-ипотеке, когда продавцам и покупателям недвижимости вообще не нужно будет приезжать в офис банка или застройщика – все вопросы можно будет решить удаленно с помощью компьютера и смартфона.
– Какой сейчас процент виртуальных карт на руках у клиентов банка, и до какого уровня он может вырасти по итогам года?
– Сейчас каждый четвертый наш клиент новую карту открывает без пластикового носителя. Ожидаем, что к концу 2023 года без пластика будет выпускаться 50% карт. А к 2025-му, я думаю, пластиковая карта вообще станет раритетом.
– Не планирует ли банк сокращать традиционные отделения вообще или в пользу офисов в отдаленных населенных пунктах или мобильных точек обслуживания?
– Действительно, с развитием цифровых технологий клиенты все чаще проводят платежи и переводы в онлайн без посещения офиса. Но работа в пандемию показала: людям очень важно живое общение. Многие по-прежнему предпочитают обсуждать сложные финансовые продукты лично с глазу на глаз в офисе. Сейчас у нас можно отправить или получить посылку, подключиться к мобильному оператору, купить лекарства, выпить чашечку кофе и многое другое. Наши офисы перестраиваются с учетом этих изменений, и в этом году в каждом региональном центре страны откроется по 2-3 офиса нового формата.
Мы активно экспериментируем и с другими форматами. К примеру, недавно в Санкт-Петербурге открыли несколько «легких» офисов. В них тестируется новая модель обслуживания. Такие офисы значительно меньше традиционных отделений по площади. Роли сотрудников в них универсальные, соответственно, в «легком» офисе их требуется меньше. При этом сохранена доступность всех банковских услуг плюс добавлены новые продукты экосистемы. Первые результаты тестирования показывают потенциал к тиражированию такой модели обслуживания.
– Говоря об усилиях Сбербанка в области ESG – банк заявил о цели стать углеродно-нейтральным в своей операционной деятельности к 2030 году. Самое наглядное воздействие на природу – офисы банка, из которых пока только 15 переведено на альтернативные источники энергии. Будет ли банк переводить все свои офисы на «зеленую» энергию?
– Безусловно, мы стремимся к тому, чтобы сделать свой углеродный след настолько низким, насколько это возможно. В настоящий момент мы разрабатываем Климатическую стратегию. В нее будут заложены и меры по снижению углеродного следа. Но и сейчас, пока эта стратегия не принята, мы уже переводим отделения на возобновляемые источники энергии. С августа таких офисов уже 27, вскоре их станет еще больше. Перевод всех наших офисов на возобновляемую энергию – это наша задача на предстоящие 10 лет. А в Астраханской области мы проводим эксперимент: там на крышах двух наших отделений установлены собственные солнечные панели, которые покрывают более 20% потребности этих офисов в электроэнергии.
– Сбербанк запустил скоринг корпоративных клиентов с учетом климатических факторов. Какие отрасли у вас в «красной» зоне? Как Сбербанк принимает решение по выдаче им кредита?
– Сейчас мы формируем методику оценки портфеля с учетом ESG-факторов. Это весьма нетривиальная задача. Дело в том, что нефинансовую отчетность с раскрытием информации по ESG сейчас готовят в основном только крупнейшие компании. Для сбора данных мы запустили анкету с дополнительными вопросами для 1500 крупнейших предприятий. В течение нескольких месяцев будем собирать и анализировать данные. После того как отработаем методику, процесс сбора и обработки данных, конечно, будет автоматизированным. Полностью завершить ESG-скоринг всего своего кредитного портфеля мы планируем к 2023 году. Безусловно, во многих отраслях российской экономики повышенные ESG-риски. Мы понимаем сложности наших клиентов из этих отраслей, вместе с ними ищем пути выхода, помогаем с модернизацией производства.
– Какой у банка в настоящее время портфель «зеленых» корпоративных кредитов?
– К середине 2021 года этот портфель у нас достиг 75 миллиардов рублей. Это кредиты на различные экологические проекты в таких сферах, как альтернативная энергетика и обращение с твердыми бытовыми отходами. Планируем нарастить этот портфель до конца этого года минимум до 100 миллиардов рублей и существенно увеличить его в 2022 году. Помимо чисто «зеленых», Сбер выдает ESG-кредиты, условия по которым привязаны к достижению заемщиком определенных ESG-показателей. Наш портфель таких кредитов к середине года достиг 55 миллиардов рублей.
– Можно ли оценить влияние отдельного человека на окружающую среду или общество? Какие «зеленые» продукты планируете предлагать?
– Мы уже определили первую версию критериев для выделения розничных ESG-клиентов. На данный момент этим критериям соответствует порядка 5,7 миллиона наших клиентов. В дальнейшем мы усовершенствуем методологию определения клиента как ESG-ориентированного, мы сможем предлагать ему специальные условия по продуктам и персональные продукты с учетом его ESG-потребностей.
– Сбербанк является одним из лидеров по внедрению искусственного интеллекта в свою деятельность. Какие проекты с применением ИИ в настоящее время разрабатывает банк?
– Во-первых, мы внедряем ИИ во все свои банковские процессы – от оценки платежеспособности заемщика до оптимизации размещения купюр в банкоматах и работы колл-центра. Во-вторых, у нас есть множество бизнес-решений на основе ИИ для клиентов. Скажем, продукт Agro AI для сельского хозяйства, который также будет представлен на стенде «Сбера» на ВЭФ. Agro AI включает в себя, среди прочего, прогноз урожайности поля, прогноз цен и объемов сырья и так далее.
В-третьих, мы развиваем большое количество проектов на основе ИИ для решения медицинских, экологических и других социально значимых задач. Например, продукт «КТ легких» определяет степень поражения легких в результате COVID-19. Благодаря постоянному обучению и улучшению параметров точность модели достигла 97,8%. В разгар пандемии модель помогала врачам ставить диагнозы почти в 90 клиниках более чем в половине регионов России. Другая наша модель оценивает риск течения заболеваний у пациентов с пневмонией, в том числе коронавирусной природы. Этот проект был успешно внедрен в Красноярской краевой клинической больнице весной этого года, и за первый месяц использования модели доля летальных исходов у пациентов из группы высокого риска сократилась на 44,3%.
Совместно с Российским историческим обществом мы реализуем проект по расшифровке рукописей времен Петра Первого – Digital Петр. Учитывая, что 95% текстов с XV по XIX век в России не расшифрованы, проект имеет большой потенциал. И мы уже работаем над тем, чтобы расширить применение этой технологии – в том числе на работу с рукописями других эпох и на других языках.
– Какой эффект от ИИ в 2021 году планирует получить Сбербанк? За счет чего удастся сэкономить?
– По нашим прогнозам, финансовый эффект от искусственного интеллекта в 2021 году составит 200 миллиардов рублей. Более 80% этого эффекта обеспечит рост операционного дохода. Приведу пример, как это работает. У нас около 100 миллионов розничных клиентов, каждый из них уникален. И мы должны не просто удовлетворять, но предвосхищать его потребности на каждом этапе клиентского пути. Столь масштабная задача под силу только искусственному интеллекту. На основе информации о клиенте ИИ моделирует его предпочтения на каждом этапе пути и готовит оптимальное для него предложение. Разумеется, конверсия продаж таких персонализированных при помощи ИИ продуктов намного выше, чем если бы мы предлагали какие-то унифицированные продукты всем подряд.
– Говоря о регулировании экосистем, банк уже не раз подвергал критике предложенный ЦБ вариант регулирования, указывая на обширный список недочетов. Как идет диалог с регулятором по данному вопросу? Какой вариант регулирования банк считает наиболее подходящим для российского рынка? Предлагал ли он его ЦБ? Была ли обратная связь от регулятора?
– Центробанк предложил смотреть не только на инвестиции банков в создание экосистем, но и на все непрофильные инвестиции, то есть «иммобилизованные активы». Регулятор преследует разумную цель – поддержать стабильность на финансовых рынках. Он предложил вместе с участниками рынка подумать над введением ряда ограничений. Их обсуждение продолжается.
Мы со своей стороны поддерживаем идею гибкого подхода к регулированию рисков участия банков в экосистемах. При этом многое в этой сфере уже сделано: в действующем регулировании имеется достаточный аппарат для ограничения рисков вложений в «иммобилизованные активы» – подходы к оценке качества активов и ограничения на вложения в акции нефинансовых компаний. Также создан эффективный инструментарий в рамках внутренних процедур оценки достаточности капитала. Это наиболее целесообразный вариант того, как оценивать риски экосистем и других вложений в «иммобилизованные активы». Механические ограничения без анализа бизнес-моделей и глубокого понимания сути рисков – это точно не лучшая опция.
Если применять методику в том виде, который предлагает ЦБ, множество банков столкнутся с необходимостью вычета из капитала. В большей степени это банки с развитой филиальной сетью отделений. Таким образом, предлагаемые меры могут привести к сжатию банковского бизнеса. Более того, предлагаемая методика принимает единый подход к учету абсолютно разных по типу активов. К примеру, одинаково учитывать предполагается проблемные активы и вложения в экосистемы. Хотя первые зачастую генерируют исключительно убытки и по сути являются неэффективным бизнесом, а вторые год от года значительно увеличивают свою выручку и клиентскую базу. Мы предполагаем, что подход все-таки может быть более диверсифицированным.
Также следует учитывать, что предлагаемый лимит в 30% в два раза более жесткий, чем лимит, предусмотренный Базельским соглашением для вложения в нефинансовые активы, – 60%. Мы с ЦБ находимся в конструктивном диалоге. Мы стремимся найти такое решение, которое позволит и соблюдать требования регулятора, и придерживаться стратегии, которая утверждена нашими акционерами.
– С чем Сбербанк едет на ВЭФ? Какие подписания и переговоры банк планирует провести? Будут ли встречи с международными партнерами из региона? Кем?
– «Сбер» будет активно участвовать в деловой программе форума. Наши спикеры выступят на нескольких сессиях. Также мы проведем собственную дискуссию «Готова ли Россия к глобальной ESG-трансформации?». Кроме того, у нас запланировано подписание ряда соглашений с руководителями региональной власти, а также с руководством крупных российских компаний. На стенде «Сбера» будут представлены передовые продукты и разработки «Сбера». Некоторые из них впервые, например, решения на основе искусственного интеллекта для сферы торговли. Ну и традиционно участие в самом ВЭФ мы объединим с рядом встреч, переговоров и мероприятий на полях форума.